Хэппи держался лапками за шнурок от капюшона и суетливо оглядывался по сторонам - от беспокойства даже потерял несколько пушинок. Ожидание давалось нелегко. Он помнил себя хоппипом, а сейчас, во время семинара о весенних покемонах, казалось, жалел, что эволюционировал до дня раскрытия своих волшебных свойств, хотя вестником весны себя никогда и не считал.

Семинар оказался долгим, памятные призы и сувениры - приятными. Мин протиснулась сквозь толпу восторженных тренеров и их питомцев, чтобы поблагодарить лектора за полезные и интригующие сведения. Хэппи выглянул из капюшона, где отдыхал последние два часа, и громко зевнул, привлекая своим невежеством всеобщее внимание. Коллекционер тоже заметила его и внезапно схватила Мин за локоть, выразила восхищение застенчивым джамплаффом и подарила веточку сакуры, заверив, что с ней хоппип расцветет. Эти слова послужили еще одним поводом для расстройства Хэппи: он давно уже не был хоппипом, а зацвести ему очень хотелось.

Веточку отдали малышке Аделаиде, Хэппи сам принял такое решение к удивлению ничего не подозревающей Мин, которая проснулась на следующее утро среди пушинок и сакурных лепестков под веселое щебетание одуванчиковых друзей. Джамплафф с удивительной хоппип кружились под потолком, и сердце тренера наполнялось нежностью: Хэппи, еще вчера изведенный от ревности, выглядел счастливее восторженной чудесным перевоплощением Аделаиды. Та очень обрадовалась, когда узнала про нового весеннего друга, который ждет ее где-то среди покрытых снегом лесных полянок, и сразу же согласилась помочь. Оставалось только узнать, где следует искать весенних покемонов, и что понадобится в этом кропотливом деле.

В пустой библиотеке Мин долго перебирала пальцами корешки книг, внимательно вчитываясь в названия, многие из которые выцвели от времени. Нужный фолиант был найден на верхней полке и покорно раскрылся в руках, выпустив в воздух мелкие пылинки. “Хочешь добиться правильного результата - уделяй внимание деталям”, - так учили ее в детстве, и сейчас, стоя над кладезем знаний, Мин понимала, что не ошиблась.

“Подобное притягивает подобное, как весенние покемоны захотят услышать шелест крыльев бабочек или мирное жужжание проснувшейся пчелы”.

Так вот что им нужно!

Благодарно захлопнув книгу, Мин со всех ног помчалась домой, твердо уверенная в том, что, когда придет время долгожданного лесного путешествия, услышит среди подснежников тихое шуршание вестников весны.

Аделаида, весело пищавшая над ухом всю дорогу, по прибытии на полянку, усеянную проглядывающими из-под снега цветами, совсем озябла, и Мин обняла ее и укутала своим шарфом. Обогревшаяся хоппип окинула место изучающим взглядом и неожиданно, стоило пыльце с крыльев Листоеда, порхающего рядом, попасть на ее лоб, выскользнула из рук и целеустремленно направилась к краю прогалины, и привела к необычного вида гнезду с единственным яйцом в желто-черную полоску. Листоед осмотрел лес с высоты, но не обнаружил никого необычного, кому могло бы принадлежать гнездо. Он приметил лишь метаморфозу сосбаков в зимних нарядах: их мощные рога были покрыты набирающими цвет бутонами. Пока Аделаида радовалась, что весенний друг наконец-то найден, Мин переживала, не погибнет ли неизвестный малыш, так и не успев показаться этому миру. Было решено положить яйцо в муфту. Дастокс восторженно хлопал крыльями по дороге домой. Мин осознавала тяжесть ответственности, но и оставить все как есть не могла.

На мартовском солнце, уже достаточно ярком, но еще не успевшем запастись настоящим теплом, легко замерзнуть. Жужа чувствует, как ее подхватывают согревающие человеческие руки, защищая от едва успевших отступить холодов затянувшейся зимы, и как осыпается со спины скорлупка.

Таким было начало ее весны, наполненное теплом нежданно обретенного пристанища и ароматом уюта, которым дышали не только окружающие вещи, но и обитатели дома. “Ты добьешься всего, чего только захочешь, если идешь следом за своим сердцем”, - так говорила ей наставница, и Жужа с удовольствием играла в прятки с ароматной Аделаидой, училась держать в лапках фломастер и испытывать тягу к прекрасному на обоях около люстры, а еще с завидным усердием сражалась с плюшевым вейлордом, а после отдыхала на его широкой спине.

Природа подарила ей крылья, позволяющие рассекать воздух, наполняя его жужжанием, которое звучанием напоминает о просыпающейся весне. Природа дала ей защиту, наградив длинным, тонким носом, похожим на жало. Однажды, совсем крохой, Жужа во время игры случайно проткнула носиком ленточку и поняла, насколько опасным является этот дар.

День, когда Жужа решила, что готова к своему первому приключению, наконец наступил. Во время тренировок с плюшевым вейлордом она выразила это желание. Разленившийся от безделья Хэппи обмолвился о недавней экспедиции по поиску весенних покемонов. Увидев неподдельную заинтересованность в глазах собеседницы, застенчивый джампбафф не смог противиться ее очарованию. Спустя пару минут Жужа сидела на кухонном столе, что запрещалось всем без исключения, и, беспокойно гудя, требовала рассказать о своих настоящих родителях. Мин, которая никак не ожидала подобного поведения, заметно погрустнела. Она до последнего оттягивала рассказ о чудесной полянке - так сильно боялась потерять внезапно обретенное чудо.

Наставница пошла вместе с Жужей, и плохо скрытое волнение отражалось в серых глазах - Мин отмахивалась от мыслей о расставании и убеждала себя, что сможет принять любой выбор полосатой любимицы. Полосатая любимица, в свою очередь, не спешила. Что-то подсказывало ей, что там, в месте обитания ее родителей, удастся найти нечто большее.

Гнездо было на месте, темное от первых весенних дождей, смешанных со снегом. Жужа несмело осмотрела его, ступила лапкой внутрь и ощутила пустоту. Странно, но знакомство с домом, который она так стремилась увидеть, не пробудило никаких теплых чувств. Тогда кьютифлай, стараясь не выражать свою растерянность, расправила крылья и облетела полянку, оставив наставницу наблюдать, изучила бутоны ароматных цветов, заглянула под склоненные к земле стебли трав. Все было для нее так ново, так непохоже на то, к чему привыкла. На зов ее тонкого голоса откликался лишь ветер, с воем летающий над макушками деревьев. Жужа представляла все совсем по-другому, а потому опустила лапки и, растерянно повиснув в воздухе, повернулась носиком к наставнице, смотревшей с сожалением.

“Здесь никого нет, Жужа. Наверное, они уже далеко”.

Наставница не пояснила, о каких таких “них” ведет речь, но Жуже это не казалось чем-то важным. Она не желала иметь ничего общего с покрытым льдинками холодным гнездом. Тот, кто его свил, оставил ее.

Воздух показался чересчур тяжелым для полупрозрачных крыльев, хрупких и уставших. Догадка Хэппи не сбылась. Здесь кьютифлай никто не ждал. Но рядом были не только холод и разочарование.

Всю дорогу домой Жужа пряталась от поднявшегося ветра на плече Мин, укрывающей ее теплой ладонью. Ветер сдавался и огибал устроенное “гнездышко”, нагретое заботой.

К вечеру, когда на темнеющем небосводе проглядывалась луна, Жужа вылетела из плетеной корзинки, где пряталась весь день, и мягко приземлилась на плечо сидящей в кресле Мин. То, что она так долго искала, было совсем рядом - оставалось дотянуться, осторожно и бережно. Легонько боднуть ладонь наставницы, стараясь не уколоть острым носиком, знать, что эта теплая рука никогда не будет отдернута. Аккуратное прикосновение пальцев к нежному местечку между крылышками позволило ощутить себя частью любящей семьи, которую она обрела.