Златоперый Пиджеотто пикировал в предзакатном небе, взмахивая крыльями и лавируя между другими летающими объектами, которые населяли воздушное пространство над регионом Канто. Он не боялся уронить своего хозяина, по старой привычке сидевшего на нем верхом, свесив ноги. Вместе с седовласым Тананобу за годы странствий и бродяжничества они съели не один пуд соли, а в памяти покемона-птицы еще свежи были воспоминания об их первой встрече.

Пиджеотто был тогда еще больным птенцом по имени Пиджи, одиноко лежащим в придорожной траве леса близ городка Виридиан. Он рано выпорхнул из материнского гнезда и, не успев толком освоиться в лесной чаще, наелся незнакомых ему термитов. Те безопасные для здоровья покемонов-птиц насекомые, которыми кормили маленького Пиджи его родители, обитали совсем в другом месте: юный птенец совершил крайне опрометчивый поступок, и теперь горько раскаивался, лежа у дороги клубочком мягких рыжих перьев. Вдалеке послышались шаги.

На голове Таданобу было гораздо меньше седых волос и, напротив, намного больше денежных средств в кармане, когда нелегкая занесла его в Виридиан. Покутить в одном из дешевых таверен, да сыграть в пинбол с хорошенькими официантками на раздевание - такими были все его планы на тот день получки от босса за удачно проведенное ограбление приюта. Дальнейшая судьба бездомных бедняжек, в один момент оставшихся без хозяев, нисколько не волновала его: заработанные преступным путем деньги не пахли. Бродяжничество было стилем жизни и одновременно своеобразной компенсацией за одиночество этого угрюмого мужчины, неким защитным поведением от не прекращающихся невзгод. Дожив до сорока пяти лет, Таданобу всей душой презирал женщин, - он так и не женился, предпочитая ни чему не обязывающие отношения - но еще больше он презирал покемонов, считая их средством собственного заработка.

Осушив шестой бокал коктейля "Кровавая Клафейри" и чувствуя приятный полет фантазии вместе с раздвигающимися границами окружающего мира (ах, алкоголь-алкоголь), бродяга несколько минут любовался на декольте официантки, убиравшей с барной стойки пустые тары. Неудачная попытка пощупать ее за мягкие места окончилась звонкой пощечиной, после чего вестибулярный аппарат посетителя едва сохранил равновесие. Смачно выругавшись и схватив за руку более податливую сотрудницу таверны, Таданобу оценил горящим взглядом ее кружевной фартук, облегающий стройную девичью фигурку, и под шумок аккуратно потащил наивную дурочку в угол игровых автоматов. Он даже не спросил ее имени: по розовому бейджу в форме Тогепи и так читалось неприметное имя. То ли Лили, то ли Нино - пьяный глаз не разберет, а его владельцу было глубоко наплевать на это.

Минут десять пинбольный шарик беспорядочно скакал по металическому ящику мимо Бульбазавров, Диглеттов и Видлов, горящих яркими лампочками. Когда монохромное табло старенького автомата высветило тысячу очков, пьяный угар посетителя постепенно сошел на нет, а на лице его тут же нарисовалась злорадная ухмылка. Тихим, но от этого не менее ужасающим голосом, он приказал перепуганной пленнице раздеться.

Несчастная официантка стояла подле других одноруких бандитов, потупив взор и едва не трясясь от беззвучного страха перед азартным и неконтролирующим себя буяном. Она не могла кричать, поскольку таверна была полна клиентов, электрический звон автоматов заглушал все звуки вокруг, а ее коллег больше интересовало их обслуживание. Поблескивающий булатный нож в потертой кобуре, на поясе насильника заставлял ее трепетать, и бледная рука сама потянулась к верхним пуговицам кружевного воротничка. С разгоряченного игроманией и коктейлями лица Таданобу по мере истечения этих длинных секунд разве что слюна не капала. И когда с хрупких девичьих плеч в полумраке игровой зоны спала верхняя часть служебной формы, он сначала на мгновение прищурился, наслаждаясь собственным сволочным превосходством над слабой жертвой, а затем вцепился грязной рукой в ее мягкую кожу. Никто из находившихся неподалеку игроков не обратил внимание на происходящее: процесс ловли Мэджикарпов или Голдинов на виртуальный спиннинг поглотил их с головой и заставил забыть обо всем.

На грязном полу таверны остались лежать лоскуты белья кремового цвета, а совсем рядом, закрывшись от всех, безутешно рыдала опростоволосившаяся девчонка, под страхом причинения боли пережившая вынужденное обнажение перед насильником. Розовый мир покемонов отныне навсегда посерел для нее, и тот плюшевый Гроули, с которым она до сих пор ложилась спать, никогда не спасет ее от сегодняшнего позора. Несчастной плаксе еще повезло, что вдоволь ощупав и обдав ее перегаром, пьяный насильник направился к выходу.

Звонкие монеты брякнули об дерево барной стойки к удивлению доселе равнодушного персонала. План бродяги на сегодня оказался выполнен, и он просто решил немного заплатить за причиненное беспокойство: раздетая жертва еще даст им о себе знать, и поэтому надо спешно ретироваться. Именно так он и играл в "пинбол на раздевание", время от времени оставляя за собою плач и надругательство над беззащитной женской красотой.

Алкоголь постепенно выветривался из буйной головы Таданобу, и чтобы окончательно прийти в себя после выпитого, он отправился в лес подышать свежим воздухом. Закон в его моральном и юридическом аспекте не имел для него ровным счетом никакого значения: призванный однажды служить Джиованни, он совершал одно преступление за другим и нисколько за это не беспокоился. Наоборот, именно самореализация вне рамок закона считалась для него высшим достижением собственной паршивой жизни. Его бархатный костюм колыхался на свежем ветру, а ноги все еще слушались без помощи складной трости. Пролетающие над ним Спироу создавали приятный шумовой фон, а ползающих прямо под ногами Катерпи ему хотелось раздавить. Он следил за жизнерадостными велосипедистами, со свистом проезжающими мимо и везущими продуктовые наборы в корзинках на переднем крыле. Счастливые семейные пары устраивали пикник у обочины, кормя своих Иви и Флареонов домашней стряпней. Беззаботная жизнь на природе являлась взору нашего героя, в то время, как он шагал шатающейся походкой по Виридианскому лесу.

Тихий шорох шагов, раздавшийся вдалеке, постепенно нарастал. Беззащитный и обессиленный Пиджи за свою короткую жизнь еще не успел узнать людей, поэтому не испытывал к ним по натуре своей ни доверия, ни отторжения. Лежа на боку, покемон краем глаза успел заметить потускневшие от пыли и грязи кожаные ботфорты, теперь находящиеся в непосредственной близости от его клюва. Как только он запрокинул вверх свою рыжеватую голову с хохолком, то увидел их носителя: праздно покачивавшегося из стороны в сторону мятежного бродягу в поношенном костюме, чье лицо с интересом уставилось прямо на него. Сил Пиджи не хватало даже на слабое трепыхание крыльев - оставалось лишь покориться судьбе, издав слабый вздох, больше похожий на возглас смирения. В этот момент он весь находился в подчинении нависшего над ним человека и не знал, что его ждет мгновение спустя.

Таданобу усмехнулся и сплюнул в сторону, глядя на неожиданную лесную находку. Разумеется, это был покемон - на природе этой живности водилось намного больше, чем в городах и морских глубинах. Одинокий бродяга давно встречал подобные виды в их естественной среде обитания. Его житейского опыта, накопленного за годы беспорядочных странствий по региону, хватило бы на половину стандартного покедекса. Вот и сейчас он задумчиво качал опушенной над слабой птицей головой, пытаясь принять какое-либо адекватное ситуации решение. Пользы от покемона, - рассуждал про себя странник - пусть даже самого никудышного, явно можно получить больше, чем если оставить его лежать в траве. С другой стороны, в насквозь изрешеченной червоточинами душе Таданобу еще теплились остатки сострадания и милости: пройдя мимо с равнодушным к беде больного покемона взглядом, он бы еще ниже опустился по моральной лестнице и всю оставшуюся жизнь чувствовал бы себя отбросом общества. Нет, он должен выходить Пиджи - своего будущего друга, который станет ему отрадой и скрасит разгульный образ жизни.

Мгновение спустя беспомощный комок перьев благодарно моргал глазками и терся головкой о грязную рубашку своего нового хозяина, осторожно несшего его в ладонях через лес. Мятежное сознание спасителя представляло собой тонкий ручеек теплого молока из керамического кувшина: одно из немногих, сделанных за сорок пять лет добрых дел, грело ему душу.

Солнце уже практически село, и багряное зарево заката собиралось уступить свое место надвигающимся сумеркам. Именно в этом постепенно темнеющем полумраке небес, разрезая крыльями прохладный вечерний воздух, летел Пиджеотто. За прошедшие пять лет усердных тренировок покемон успел эволюционировать и наладить контакт со своим тренером настолько, что понимал его без слов. Сидевший верхом седовласый странник лишь аккуратно поворачивал его голову, задавая вектор движения, да слабо-слабо касался ботфортами его бокового оперения. Их путь лежал на юго-восток, в штаб-квартиру Якудзы. Необходимо обо всем доложить Большому Боссу, чтобы получить дальнейшие инструкции. Какая бы задача не стояла перед бродягой и его пернатым другом, они свято верили в то, что любое, даже самое преступное задание им по плечу. Преданность и дружба, взаимовыручка - все эти необходимые отношения между тренером и покемоном выработались за годы их взаимодействия, а потому действовали безотказно. Однако суровая жизненная реальность показывает, что не бывает зла без добра и наоборот. Им суждено было оказаться по другую сторону баррикад, работая на благо преступного мира. C'est la vie - такова жизнь.